Четыре года Южный Урал ковал Победу в тылу. Мы снабжали армию добровольцами, танками и снарядами, отправляли посылки на передовую... Корреспонденты ИА «Первое областное» с коллегами из Союза журналистов Челябинской области полетели туда, куда шла эта помощь. Мы хотели увидеть землю, где воевали наши деды и давили врага наши танки.

«Земля дрожала несколько дней»

В конце апреля Белгородская область залита солнцем. За горизонт убегают вспаханные поля. Вдоль дорог набирают зеленую силу деревья. А на холмах по-хозяйски красуются деревенские домики, среди которых горят золотом купола православных церквей. Но такой тихой и мирной эта земля была не всегда.

Осенью 1941 года, после стремительной оккупации Украины, сюда пришла немецкая армия. Голодные, обозленные гитлеровцы забирали у местных последние крохи, за сопротивление могли расстрелять. Молодых и сильных угоняли в Германию, стариков и детей сжигали в церквях, вешали на площадях партизан. Освобождать эту русскую землю пришлось и нашим землякам-южноуральцам.

«Челябинцы сражались во всех родах войск. В полях нынешней Белгородчины грохотали танки легендарного Танкограда. Немного севернее этих мест воевал Уральский добровольческий танковый корпус. А под Белгородом сражалась 96-я отдельная танковая бригада имени Челябинского комсомола. Многие воины не вернулись домой. Они навечно остались на полях сражений»,— поясняет участница поездки ведущий археограф Государственного архива Челябинской области Елена Рохацевич.

Этой весной областной архив составил список бойцов, погибших на Белгородчине. В нем 894 фамилии. И лишь немногие были опознаны и лежат в братских могилах. Кто-то так и остался на поле брани. Под деревней Прохоровка оно растянулось на несколько километров...

Ожесточенные бои под Прохоровкой шли в июле 1943 года. 12-го числа здесь состоялось крупнейшее за всю историю человечества танковое сражение. В бой пошли и машины из Танкограда. 

«В этот день была страшная битва: под Прохоровкой сошлись немецкие и советские танки. Во время боя земля содрогалась. Над землей стоял несмолкаемый гул моторов, рвались снаряды, тучи дыма и пыли заволокли небо. Даже после сражения земля дымилась несколько суток. А из колодцев в окрестных деревнях вода ушла на два года. Живым из этого боя не вышел никто», — говорит художественный руководитель Центра культурного наследия поселка Прохоровка Зоя Чернухина.

По своим техническим характеристикам советские танки проигрывали вражеским. Немецкие с мощной пушкой поражали цель с расстояния в полтора километра. А советскому танку Т-34 приходилось сближаться с мишенью на 700—800 метров. Но исход боя решил героизм русских солдат — люди стояли насмерть. 

Три ратных поля России

Историки говорят, что победителей в этом сражении не было: немцы так и не заняли деревеньку, а наши танки не смогли взять в окружение фашистов. Но именно эта битва стала отправной точкой Победы над нацистской Германией. С тех пор советские войска больше не отступали.

«Потери в Прохоровском сражении были грандиозные. Сталин долго не знал, кем считать Павла Ротмистрова, который командовал нашей танковой армией. Героем или преступником? И лишь спустя 20 лет генерал был оправдан. А первый памятник на бранном поле появился в 1973 году. Конечно, это был танк», — говорит Зоя Чернухина.

И только после развала Советского Союза здесь начали строить музей-заповедник «Прохоровское поле». Работами руководил экс-председатель Совета министров СССР Николай Рыжков. Когда-то он возглавлял свердловский завод «Уралмаш», где в годы войны, как в Челябинске, тоже делали танки.


На самом поле, вдоль которого тянется федеральная трасса М-2 «Москва — Харьков», взметнулась ввысь, словно свечка, белоснежная Звонница. Ее четыре пилона рассказывают про четыре года войны. Сверху на барельефах — святые-защитники, ниже — герои реальной жизни: солдаты, мирное население и... корова. Говорят, что у этого образа был прототип — буренка, спасшая от голодной смерти мать с семью ребятишками на руках.


«Каждые 20 минут на Звоннице бьет тяжелый колокол. В первый раз — по погибшим на Куликовом поле. Во второй — по погибшим под Бородином. И в третий раз — по погибшим на Прохоровском поле. Это три самые значимые битвы в истории нашей страны, где сражались не люди, а добро и зло. Саму Прохоровку называют Третьим ратным полем России», — замечает Зоя Чернухина.

Рядом со Звонницей — выставка боевой техники и разбит Парк Победы, на аллеях которого установлены памятники всем участникам местных сражений — от генералов до простого солдата. 


У входа в парк воссоздан купол Рейхстага с фигурами Егорова и Кантарии, которые одни из первых подняли над Берлином Знамя Победы. При установке этой скульптуры знамя в руках бойцов было бронзовым. А сейчас на флагштоке — красная ткань. Она полощется, хлопает на ветру, создавая иллюзию ожившей картинки.



На нас, приехавших из глубокого тыла, полевой музей производит неизгладимое впечатление. Он не так известен, как Родина-мать в Волгограде, однако не уступает знаменитому мемориалу по своим масштабам.

Сюда следует ездить — семьями, классами. Что и делают многие. Даже в прошлом году, в разгар пандемии, несмотря на все запреты на День Победы сюда приехали тысячи человек. 

Мы побывали под Прохоровкой за две недели до праздника. И провели символический ритуал. Журналисты из разных районов Челябинской области развеяли над полем брани уральскую землю и набрали земли белгородской, чтобы подсыпать ее в свои мемориалы.


«Этот символический ритуал поможет нашим бойцам вернуться домой», — говорит председатель Союза журналистов Челябинской области Светлана Зайцева.

Музей, которому нет равных

В продолжение заповедника в самой Прохоровке появились три больших музея. В одном рассказывают о ходе войны. В другом — историю возникновения танков (а вы знали, к примеру, что одну из первых конструкций придумал Леонардо да Винчи?). Третий, интерактивный, музей воссоздает жизнь тыла. И все три — неисчерпаемый кладезь удивительной информации. В экспозициях собраны личные вещи советских и немецких воинов, в одном из залов можно увидеть танк Т-34 в разрезе, в других — вагон, в котором эвакуировали мирных жителей на Урал, и даже стан ММК, который в годы войны работал на нужды фронта.


IMG_6859.jpg

В память о погибших в танковом сражении под Прохоровкой возвели храм Святых апостолов Петра и Павла. Приезжим трудно поверить, что белокаменным стенам всего 30 лет. Церковь строили по канонам древнерусского зодчества. И это дает понять, какой значимой для России была данная битва. У ворот храма нас встречает батюшка Александр. К гостям священнику не привыкать: здесь частенько бывают и российские, и иностранные делегации. Невольно батюшка пристрастился к роли экскурсовода и приглашает нас под своды храма.


Стены церкви богато украшены росписями и иконами. А по соседству с яркими образами висят белые, словно бескровные, плиты с именами погибших.

«Здесь около 10 с половиной тысяч фамилий, и каждый год мы пополняем этот скорбный список. На стенах храма — имена опознанных воинов. Безымянных погибших было гораздо больше. Если посмотрите на фамилии: национальности у бойцов разные — из самой России, с Кавказа, из Средней Азии... Но мы не делим погибших по вере на своих и чужих. И перед Богом сегодня молимся за всех сразу: „Господи, помяни воина, жизнь за Отечество свое отдавшего“», — говорит настоятель отец Александр.


По словам священника, в Прохоровке и в храме часто бывают пожилые немцы. Трудно сказать, с какими чувством они ступают под эти своды. К тому же в храме не принято говорить. Но ведут себя немцы тихо и сдержанно. 

Бой глазами танкиста

В нескольких километрах от Прохоровки есть еще один впечатляющий мемориал «В честь героев Курской битвы». В годы войны эта местность была частью Курской области, а сама Прохоровка находилась на Курской дуге, которую образно прозвали Огненной.



Огромный каменный барельеф с изображением лиц танкистов слегка приподнят над землей. Если встать на ступени, ведущие к барельефу, можно увидеть поле в таком же ракурсе, как его видели наши танкисты.



Стоит заметить, что ощущения не из приятных. Обзор не слишком велик, и ты чувствуешь себя словно в ловушке. Многие из погибших танкистов видели перед смертью лишь небольшой клочок русской земли, а то не видели и его из-за огня и дыма.




У подножия барельефа белгородцы заботливо сохранили деревянный блиндаж времен Великой Отечественной войны. Конечно, место облагорожено. Вдоль окопа проложена тротуарная плитка. Над изрытой снарядами русской землей за эти годы поднялись раскидистые деревья. Когда-то весь этот пятачок был залит русской кровью.

«Иначе сердце не успокоится»

Небольших обелисков и братских могил на Белгородчине много, они встречаются у каждой деревни. И все ухожены, не забыты.

У поселка Борисовка мы возложили цветы к мемориалу танкистов, которые воевали в составе 96-й отдельной танковой бригады имени Челябинского комсомола. Они погибли весной 43-го года, отражая атаку фашистов.

А тем временем наша коллега Зоя Григорьева из Аши побывала в урочище Толстое, где похоронен ее земляк ефрейтор Иван Козлов. В июле 1943 года у деревни Верхопенье он подпустил немецкие танки на близкое расстояние и первым открыл огонь по врагу. В том же бою ефрейтор и сам погиб смертью храбрых.

Перед поездкой редакция «Стальной искры», где работает Зоя, нашла потомков Ивана Козлова. Они живут в Подмосковье и специально приехали в Белгородскую область, чтобы встретиться с журналистами и найти могилу своего прадеда.

«Прадед ушел на фронт тридцатилетним,  домой уже не вернулся. Он служил наводчиком в танковой бригаде и погиб в этих местах. Посмертно прадед получил орден. Наградной лист, похоронка хранятся в нашей семье.  Но место захоронения мы не знаем. Сослуживец писал, что присыпал Ивана землей в лесу, а потом его прах перенесли в одну из братских могил. Моя бабушка всегда мечтала побывать на могиле отца. И мы обязаны отдать дань памяти прадеду, иначе сердце не успокоится», — рассказывает Иван Новоселов.



Иван и Зоя проехали несколько братских могил в округе, но не нашли имя ефрейтора на каменных плитах. Цветы оставили у могилы, на которую указал краевед. К сожалению, это участь многих солдат — быть похороненными безымянными.

К генералам на фронте относились куда с большим почтением. Если и хоронили в братских могилах, то обязательно с указанием имени и не на поле, а в ближайшем городе. 

В городке Новый Оскол нашел последний приют уроженец поселка Могутовский Брединского района генерал-майор Александр Костицин. До войны он служил в Брестской крепости. В ночь, когда немцы напали на Брест, он возвращался из командировки и не попал под атаку фашистов. Но через сутки Костицин воссоединился с оставшимися в живых сослуживцами и взял на себя управление батальоном.

За два года войны наш земляк прошел путь от полковника до генерал-майора, на его долю выпали самые тяжелые бои. Стрелковая дивизия, которой командовал Александр Костицин, была разбита под Прохоровкой. Спустя несколько дней погиб и сам генерал. До обидного нелепо.

«Наши войска наступали на Белгород. Александр Костицин решил провести совещание в блиндаже, который наши отбили у немцев. И в это время в блиндаж попали три тяжелых снаряда. Гибель Костицина поразила всех сослуживцев: враги стреляли прицельно, по точным координатам», — рассказывает участник поездки редактор брединской газеты «Сельские новости» Александра Цыганова.

Вместе с коллегами Александра добилась, чтобы подвиг Костицина увековечили на Уральской земле. Благодаря старанию редакции имя Костицина получила одна из новых улиц микрорайона Вишневая горка под Челябинском. К сожалению, в Могутовском, как и в районном центре, сегодня нет больших строек. Тем не менее Александра надеется, что чтить память героя отныне будут на его малой родине. Белгородский писатель Василий Журахов передал челябинцам папку с уникальными документами о Костицине — для музея в Бредах.




Белгород и Челябинск разделяют тысячи километров. И все же судьбы двух регионов тесно переплелись. И мы расскажем об этом в отдельном материале на следующей неделе.

Остается добавить: поездку в Белгород организовали Союз журналистов и Ассоциация городских и районных газет Челябинской области, а также Союз журналистов и Ассоциация городских и районных газет Белгородской области. Мероприятие поддержал генеральный директор медиахолдинга «Первый областной», руководитель комитета по информационной политике Заксобрания Челябинской области Олег Гербер.

Читайте также: шашка для Ворошилова и олимпийский хоккей — за что челябинцев уважают на Белгородчине.