Владислав Чухров в своем репортаже поднимает важный вопрос, который часто ускользает от внимания — судьба малонаселенных деревень и причины, по которым люди покидают родные места. Возникает ностальгия по той деревне, которую воспевал Есенин, по ее уютным улочкам и просторным полям. Но сегодня, кроме упоминания в песнях о дискотеках, село будто бы забыто. И все же, в этих умирающих деревнях есть своя жизнь, свои радости и люди, которые несмотря ни на что, остаются верны своей малой родине.

Деревня Песчанка — одна из таких деревень, где время, кажется, застыло. Юрий Еручкин, житель деревни с 60-х годов прошлого века, вспоминает те времена, когда Песчанка была полна жизни:

«Раньше, когда мы сюда приехали, вот два края, тот край и этот край, здесь в основном были частные дома. Тут, по-моему, совхозные четыре дома были. А на том краю в основном были бараки. И люди, как я потом уже понял, в основном были ссыльные из Белоруссии и с Украины. Тут был и дойный гурт, и откормочный, и полеводство. Нормально было. Технику получали. Во всех домах сделали отопление электрическое. По желанию могли заводить водопровод. Плохо, что ли? Техника новая, работа рядом, в доме отопление, водопровод. Живи да радуйся», — делится Юрий Еручкин.

Когда-то здесь кипела жизнь: функционировал детский сад, начальная школа, магазин, были загоны для скота и склады для зерна. Но распад СССР остановил развитие, и многие дома остались недостроенными. Сейчас, из 45 дворов, которые были при совхозе, осталось всего около девяти, здесь в основном живут пенсионеры. Скот держат всего четыре двора.

Единственным признаком новой жизни стали дачники. Они приезжают, ставят заборы, пластиковые окна, бурят скважины, оживляя эту тихую улицу. Для них Песчанка — место, где можно отдохнуть от городской суеты, насладиться природой и тишиной.

«Ой, они рады все. Говорят, как у вас тут красиво, как у вас тут хорошо. У меня тоже приехали родственники как-то. И говорят: „Ой, как вы тут живете, красота“. Я говорю: „Вы только не путайте — в гости приезжать или жить здесь?“» — с улыбкой отмечает Юрий Еручкин.

Сам Юрий, несмотря на то, что жена живет в городе с детьми, не стремится к городской жизни. Он вырос на просторе, среди природы, и ценит натуральную еду и чистый воздух. Своими силами он поддерживает свой старенький дом, ставит новый забор, меняет ворота. В хозяйстве ему помогает небольшой трактор, который он ласково называет мотоблоком.

«Я не знаю, что такое лопата, тяпка и прочее. Потому что я все делаю мотоблоком. Перепахиваю, сажаю, обрабатываю и выкапываю», — говорит он.

Песчанка — это не просто деревня. Это символ стойкости, место, где прошлое переплетается с настоящим, а люди, несмотря на трудности, продолжают жить, сохраняя связь с землей и своими корнями.

Менее чем в десяти километрах от Песчанки находится Кизилчилик, где картина еще более удручающая. Шесть разрушенных домов с выбитыми окнами и пустыми дворами напоминают о былой жизни. Когда-то здесь кипела жизнь, работали колхозы, но теперь остались лишь одинокие дома и колодцы, словно ожидающие возвращения прежних времен. Даже когда-то оживленная контора, ныне пустая, с забитыми окнами, хранит лишь отголоски прошлого.

Похожая картина и в Михайловке, где, несмотря на наличие магазина и таксофона, некогда оживленная деревня с 300 жителями теперь насчитывает лишь 130. Владислав Чухров, вспоминая свое детство, которой прошло в Михайловке, отмечает, что, хоть цивилизация и добралась до деревни в виде смартфонов, остался родник с чистой водой. Тот самый — из детства.

Воспоминания о друзьях, о бывшей школе, где учился отец, и о своем родном доме, где он провел детство, навевают грусть.

Но кто же виноват в том, что такие деревни, как Михайловка, Кизилчилик, Песчанка, вымирают? Ответ кроется в самих людях, покинувших родные края в поисках лучшей жизни, работы или следуя моде на городскую жизнь.