В январе этого года челябинский театр имени М. И. Глинки анонсировал последний показ постановки о молодой японке Чио-Чио-сан. За 16 прожитых на сцене театра лет опера не претерпела ни одного изменения, не считая смены актеров, а в зрительном зале из раза в раз не оставалось свободных мест — настолько ее любили и ждали челябинцы. И немудрено, ведь в последнее время ее давали лишь пару раз за сезон. Корреспондент «Первого областного» встретился с режиссером оперы Вадимом Кейшем, чтобы узнать, что пережила «Мадам Баттерфляй» за эти годы, куда отправятся декорации и ждать ли скорого возвращения поистине уникальной постановки.
Фото 1956 года, предоставленные пресс-службой ЧГАТОБ им. М. И. Глинки
К теме молодой гейши в Челябинском театре оперы и балета обращались трижды. Первая постановка состоялась еще в 1956 году, в год открытия театра, и просуществовала 5 лет. Во второй раз ее поставили в 1970-м — опера не сходила со сцены 8 лет. А в 2009-м случилась уникальная премьера — до тех пор ни в одном театре такой сюжетный прием не применялся.
Фото постановки 1970 года, предоставленные пресс-службой ЧГАТОБ им. М. И. Глинки
В 2008 году постановку привезли из Екатеринбурга — с декорациями, сценографией, костюмами. Было готово почти все: прямо сейчас ставь и играй. Декорации предполагали абсолютно традиционное прочтение, спектакль просто обязан был получиться точно таким же, как в Екатеринбурге. Но режиссер Вадим Кейш решился на небывалые изменения — введение нового персонажа.
«По сюжету девочке (Чио-Чио-сан. — Прим. автора) 15 лет, об этом говорится и в тексте: „Минуло мне пятнадцать, я старушка совсем“. И знаете, дело в том, что партия Баттерфляй — это драматическое сопрано, довольно редкий голос. Певиц таких мало, а чтобы они еще и выглядели как японка — были маленькими, худенькими… А ставить массивных певиц, по которым явно видно, что им не пятнадцать, мне не хотелось — чтобы не нарушать восприятия и чтобы Чио-Чио-сан была очаровательная, хрупкая, маленькая. Мне казалось, что это будет правильнее. И тут в балете появились девочки только что из училища», — поделился Вадим Кейш.
Режиссер Вадим Кейш в объективе корреспондента Евгении Старцевой
Роль японки решили разделить на две партии — балетную и оперную. Балерина должна была демонстрировать всю грацию и нежную юность девушки с Востока. Но кем должна была стать оперная певица, дарящая свой голос мадам Баттерфляй? Просто петь из-за кулис? Или что-то делать на сцене? Но что и как? И в каком костюме?
Так в челябинском театре появился «голос ангела»: все реплики Чио-Чио-сан зазвучали из уст нового персонажа — духа-хранителя. Вадим Кейш делится, что придумывать ангела было очень сложно: нужно было десятки раз переслушивать фрагменты оперы, представлять, кто и как бы исполнял роль, новому персонажу нужно было подарить особый смысл. Шаг за шагом, такт за тактом новый герой обретал свой облик, свои движения, свой костюм, свои действия на сцене. И буквально каждое новое движение ангела записывалось и зарисовывалось на листах — лишь бы не забыть.
Фото 2009 года, предоставленные пресс-службой ЧГАТОБ им. М. И. Глинки
«Образ получился очень многоликим. На самом деле, нельзя сказать, что это ангел-хранитель, это не так. Потому что в некоторые моменты он пытается предотвратить какие-то повороты жизни, какие-то поступки, совершаемые героями, но это никогда не получается. Ангел знает будущее и очень страдает оттого, что знает, чем все закончится. Он пытается достучаться, но не может. Потому что кроме зрителя его никто из окружающих не видит и не слышит», — рассказывает Вадим Кейш.
Однако потустороннего персонажа все-таки чувствуют и видят некоторые из героев оперы — они пугаются, оглядываются. Такой ход Вадим Кейш придумал специально. А зрителю действительно кажется, что это не просто ангел-хранитель. В начале постановки он чудится свахой, сопровождающей прекрасную девушку на свадьбе, потом — душой и самыми чистыми эмоциями Чио-сан. А к концу постановки нам кажется, что это сама судьба и рок, ведущий гейшу к трагической смерти.
Многие постановки по-настоящему «рождаются» после того, как будут сыграны пару-тройку раз. Когда артисты вживутся в роль, прочувствуют своего героя, начнут импровизировать. Но созданные нововведения сделали невозможным отход от сценария. В спектакле все до мелочей рассчитано — любая импровизация развалит всю конструкцию. И артистам это дается достаточно сложно: многие привыкли к небольшим отступлениям, к игре «по-своему». По этому поводу на режиссера «Мадам Баттерфляй» даже жаловаться пытались, но целостность картины оказалась важнее. Так, за прошедшие 16 лет картина ни на шаг, ни на движение не отошла от первоначального вида.
Звездой постановки стала балерина Кристина Сушкова — она исполнила роль нежной Чио-Чио-сан в год премьеры и исполняла ее на протяжении всех лет. Когда спектакль только ставили, артистка готовилась невероятно вдумчиво — даже наизусть учила текст своей героини. Это помогало прочувствовать персонажа — какие боли ее терзают, какие эмоции она испытывает, какая энергетика от нее идет. Кристина мысленно проговаривала монолог Баттерфляй на сцене и «могла играть», как говорит Вадим Кейш. К слову, 21 марта она вновь — в последний раз — выйдет на сцену в образе гейши.
Учила Кристина не итальянский текст и не перевод, а оперу на русском языке. Дело в том, что изначально постановка звучала на русском — как признается режиссер, в прошлом веке почти все оперы в театре были переведены, как и в Англии раньше играли только на английском, а во Франции — на французском.
«Вы знаете, я отрицательно к этому (исполнению на языке оригинала. — Прим. автора) отношусь, это просто мода. За рубежом раньше тоже пели на своих языках — и Чайковского на французском исполняли, и Верди на английском. А потом произошел какой-то перелом, и в 90-е годы за рубежом уже все пели на языке оригинала, пустили бегущую строку. И появилось мнение, что ценитель оперы должен и так все знать. Я это никогда не понимал», — честно делится Вадим Кейш.
«Мода» дошла и до Челябинска, и «Мадам Баттерфляй» стала исполняться на итальянском. И тут же попала в категорию, которую Вадим Кейш называет «не важно, о чем поют, лишь бы было эффектно и красиво»: зритель может не понимать всю боль и переживания, не видеть ошибки и недочеты, потому что слышит чужой язык и воспринимает только картинку и субтитры.
Отдельного упоминания достойны декорации оперы, подаренные театру. Хотя большинство из них и привезли из Екатеринбурга, что-то приходилось в спешном порядке доделывать и додумывать. Так, Вадим Кейш самостоятельно искал в интернете костюмы японских монахов и ходил с эскизами на пошивку. Декораторы театра создали с нуля и кусунгобу — нож для харакири, который прерывает жизнь несчастной японки. Другая интересная деталь: искусственные кипарисы на заднем плане сцены практически черно-белые — настолько они неяркие. Но зрители из зала видят сочные краски: зеленый, синий, красный. Все это дело рук режиссера и осветителей. Старые и потрепанные декорации несколько лет назад решили преобразить и оживить, поэтому их переосветили. Яркие оттенки добавили не раскрашивая деревья кистями, а лишь направив на них свет. Вот только декорации, даже несмотря на обновление, все-таки ждет незавидная судьба. Вадим Кейш честно признался, что после показа 21 марта они отправятся на свалку и в металлолом. По словам режиссера, заменить уставшие декорации можно было легко и достаточно дешево, но решение уже приняли — деваться некуда. С каждым годом количество спектаклей растет, а хранить декорации попросту негде. Вот так и заканчивается жизнь прекрасного.
Фото: пресс-служба ЧГАТОБ им. М. И. Глинки
К слову, «Мадам Баттерфляй» — одна из старейших постановок, действующих на сегодняшний день. И за внушительный срок почти в 16 лет она покорила сотни челябинских сердец, что, нам кажется, можно назвать хорошим итогом.
— Если не секрет, что чувствуете по поводу того, что постановку сняли?
— Да ничего не чувствую. У меня уже много спектаклей снималось за эти годы. Часто и гораздо быстрее снимали. Мы думали, что это будет история такая, на два-три спектакля. А оказалось — 16 лет. Все-таки это, я считаю, не так плохо.
Фото: пресс-служба ЧГАТОБ им. М. И. Глинки
Один из музыкантов симфонического оркестра театра признался нам, что жалеет о том, что постановка, которую очень приятно играть, уходит со сцены. А режиссеру лишь грустно, что о снятии оперы он сам узнал из новостей, а не в театре. К слову, к истории в Челябинске обращались уже трижды. Может быть, нам с вами повезет и мы увидим «Мадам Баттерфляй» еще раз — возможно, уже в другой версии, еще более уникальной?
Последний раз посмотреть на трагическую историю молодой японки можно будет 21 марта. Несколько билетов, к нашему удивлению, еще осталось.
