На въезде в Челябинск сегодня встречает надпись: «Город трудовой доблести». Для многих это звучит торжественно, но абстрактно: что скрывается за этими словами? Ответ прост и одновременно велик — здесь, далеко от фронта, формировалась машина Победы. В заводских цехах, бараках и землянках ковалось то, что позднее вышло на передовую: двигатели для танков, броневые листы, реактивные установки, снабжавшие бойцов всем необходимым.

Но какими были эти дни и ночи — в плотном графике эвакуации, в условиях дефицита жилья и нарастающей ответственности?

«Челябинск накануне Великой Отечественной войны — это достаточно такой мощный, активный город, развивавшийся до 1941‑го года. К 1941 году около 250 тысяч человек уже, население города выросло. А жилья было недостаточно. Только приступили к решению этих проблем, а тут — война. На территорию города Челябинска было эвакуировано более сотни предприятий, сто заводов. От двух с половиной до трех метров квадратных на одного человека приходилось в годы Великой Отечественной войны», — говорит историк Николай Антипин.

Погружение в реальность тех лет заставляет представить десятки тысяч людей, переезжающих с оборудованием и семьями, цехи, которые нужно было срочно смонтировать, и специалистов, пришедших вместе со станками. Заводы, эвакуированные из Ленинграда, Харькова и Москвы, буквально встраивались в планировку Южного Урала. За месяцы здесь учились работать тысячи новых людей — женщины, подростки, опытные мастера — и уже через несколько недель с конвейера сходили бронемашины и танки, чтобы отправиться к линии фронта.

«Папа прибыл на завод в 1942 году, на ЧТЗ. И на заводе, в цехах они жили, спали на нарах, работали по 12 часов. Когда уходили отдыхать, ждали, когда приготовят все детали, и утром их будили рано, в 7 часов — детали готовы, надо новые танки собирать», — вспоминает Сергей Грабарь о своем отце‑труженике.

Особая страница в истории — рождение танка Т‑34 и его массовая сборка: чертежи приходили, и в считанные недели на заводских конвейерах появлялись машины, способные изменить ход сражений. Умения, полученные в цехах, переходили на фронт вместе с людьми: многие танкисты освоили технику прямо в производственных условиях, где собирали и испытывали машины.

«22 июля чертежи, а 22 августа танки пошли с конвейера. Вот до сих пор эту загадку, 33 дня — и танки пошли с конвейера, никто не может разгадать. Потому что вот той мобилизации, которая была в душах людей, пока никто не может объяснить. 170 тысяч воспитано на территории Челябинска. И эти люди не просто получали танк и уходили воевать, они проходили практику в цехах завода», — рассказывает Надежда Дида, директор музея трудовой и боевой славы ЧТЗ.

Нередко на передовой стояли машины, сотворённые руками женщин и подростков. Девушки, оторванные от привычной домашней работы, учились держать сварочный аппарат и работать на высотных стапелях. Истории о ночевках прямо в цехах или на решётках передают дух самопожертвования, которое ныне звучит как пример не только мужества, но и ответственности перед Родиной.

«Девочкам сказали: вы будете варить сталь? Мы посоветовались, как не будем? Картошку варим, суп варим, нас всему в Доме научили, сирот. И сталь будем варить. Оказалось, сталь-то варить тяжело. Мне пришлось встретиться с таким человеком, поговорить. Валентина Николаевна Варлакова. Она спала в цехе прямо в туалете, на фуфайке»,— вспоминает Надежда Тарасенко о молодых сварщицах.

Параллельно шло масштабное строительство: металлургический завод, электростанция, вспомогательные цехи — всё это создавалось для одного — снабдить фронт сердцами техники и сталью для брони. Результат трудовой мобилизации был ощутим: первые литые башни и первые плиты стали выходить уже через месяцы после начала стройки.

«Первую сталь выдавали, когда еще не полностью готова была крыша. Первые фундаменты залили 1 мая 1942 года, а первая сталь уже была 19 апреля 1943 года. Этот металл направлялся в том числе на нужды фронта. Как аксиома во многих источниках, звучит, что в каждом третьем танке, в каждом третьем самолете было челябинское сердце», — отмечает Сергей Лебедев, заведующий музеем ЧМК.

Из Челябинска на фронт отправляли не только танки — здесь в строжайшей секретности собирали боевую машину реактивной артиллерии БМ‑13, которую вскоре прозвали «Катюша». Сборочный цех располагался на пересечении улиц Елькина и Труда, машины вывозили под брезентом и ночью, чтобы скрыть от врага. Сначала её называли «Секретка», а на передовой она стала боевой подругой солдат и одним из символов Победы. Производство было налажено благодаря эвакуации московского завода и работе техников и рабочих завода имени Колющенко.

Награды, премии, ордена — не только символы признания, но и реальные материальные поощрения, которые поддерживали трудовые семьи в нечеловеческих условиях. Система поощрений формировалась в процессе войны, как и сами формы трудового героизма: двухсотники, тысячники, бабины и мальчишки‑многостаночники, которые осваивали и заменяли взрослых на станках.

Сегодня «Город трудовой доблести» — не только историческая справка на въезде. Это память о подвиге, который не выстрелом, а длинной чередой трудовых смен приближал Победу. Многотысячные династии рабочих, заводские стелы и музеи — всё это напоминает о том, что победа создавалась не только на фронте, но и в цехах: подвиг, о котором нужно помнить и передавать следующим поколениям.