Накануне стало известно о принятии депутатами Госдумы законопроекта о пожизненном заключении для педофилов-рецидивистов. Теперь насильники, совершившие преступление в отношении детей дважды, не смогут сделать этого в третий раз. Но как быть с теми, первыми? И какие чувства должны одолевать родителя, над чьим ребенком жестоко надругались и заставили взрослеть в моральных и физических страданиях?
Профессия обязывает меня сталкиваться с чужой болью ежедневно. Я видела много людских слез в залах суда — слез отчаяния, раскаяния, сожаления. Слезы были и в глазах преступников. Их даже в какой-то момент становится жаль. Но эти слезы не всегда значат искреннее осознание своего преступления, и уж точно они не означают того, что подобное преступление не повторится.
Последняя трагедия с участием ребенка, потрясшая всю страну, случилась на новогодних каникулах в Костроме. Пятилетняя Виктория Николаева была на празднике в Доме культуры вместе с мамой и братом. В какой-то момент малышка попросилась на улицу поиграть возле елки. Женщина отпустила дочку и собиралась покинуть ДК вслед за ней буквально через несколько минут. Но этих роковых минут было достаточно, чтобы девочку успели похитить двое извергов. Ранее судимый за распространение детской порнографии и растление несовершеннолетнего и его друг издевались над девочкой в съемной комнате общежития. На теле ребенка не осталось живого места, а все внутренние органы были разорваны.
Костромичи, узнав о поимке педофилов, требовали самосуда, самого жестокого наказания. Закона о пожизненном лишении свободы для преступников ждали все: соцсети буквально разрывались от тысячи комментариев неравнодушных людей, матерей и отцов. Преступники в любом случае отправятся в колонию навсегда — они не только изнасиловали, а жестоко убили девочку. Но трагедии можно было бы избежать, если бы костромичи знали, что в городе живет освободившийся из тюрьмы педофил. Девочка не умирала бы в страшных муках, если бы за Денисом Герасимовым был организован административный надзор.
У меня, как и у тысяч россиян, возникает вопрос: а зачем таких вообще выпускать из тюрьмы? А если уж отпустили — то кто теперь защитит наших детей? Закон о пожизненном заключении? Так он не остановит педофилов. У них отклонение в сексуальном поведении, которое самостоятельно невозможно подавить. А кто гарантирует, что они попытаются излечить свой недуг, освободившись из тюрьмы? Нет, не будут они лечиться. Они будут выслеживать, присматривать новую жертву. Или же выберут первую попавшуюся в своем наваждении. Педофилы могут осторожничать, затаиться на время, даже на годы, но потом снова выйдут на охоту. И потом я буду писать новость о нападении на ребенка с комментарием — «ранее был судим за аналогичное преступление».
Если же законодатели полагают, что человек может исправиться, — тогда гарантируйте нам безопасность. В Польше, например, есть открытый реестр педофилов с именами, фотографиями и датами рождения. Руководство школ, детских садов и лагерей всегда знает врага в лицо, и в случае хотя бы малейшего поползновения педофил будет незамедлительно пойман. В той же Польше и США применяется химическая кастрация педофилов. Она обязательна для всех повторно совершивших преступление. Есть и добровольная — для тех, кто осознал, что по-другому влечение не победить. В некоторых штатах отбывшим наказание за преступления в отношении детей запрещено жить рядом со школами и садами, а родители получают от правоохранителей специальную рассылку, если рядом с семьями с детьми селится бывший заключенный.
Только пожизненный контроль над каждым освободившимся мог бы решить проблему и избавить от страха и тревог родителей малышей. Только ежедневная проверка всех передвижений бывшего заключенного поможет обрести новому законопроекту смысл. В противном же случае преступник, как медведь, хоть раз отведавший человеческой крови, не остановится никогда. Более того, ему будет проще не только изнасиловать, но и убить свою жертву, если пожизненное наказание все равно неизбежно.
