Скоморох XXI века — так бы мы назвали образ гостя, нашего земляка, актера-кукольника, шоумена, успешного сценариста и драматурга, ныне полноценного москвича Сергея Плотова.

Несмотря на все эти заслуженные регалии народ Плотова знает и уважает прежде всего за возмутительно-игривые стишки (так их называет сам автор). Ерничество и сарказм в них мирно соседствуют с кромешной лирикой и неизбывной тоской по ушедшей юности. Которая, как известно, бессмертна.


Мы застигли Сергея Плотова, курившего сигарету и чем-то неуловимо напоминавшего революционера-террориста Бориса Савинкова, возле входа в пивное заведение, где его с нетерпением дожидался челябинский бомонд: от бывшего замминистра культуры до известных журналистов, блогеров, писателей, актеров и даже представителей силовых структур. 

Припоздавшие поклонницы узнавали поэта в лицо, пожимали ему руку, восклицали восторженно: «Ой, а ведь вы же совсем еще молодой человек, у вас всё впереди!»

Так оно и есть. 60 лет Сергею Плотова исполняется лишь через месяц с небольшим — 25 мая. Вся жизнь впереди!

«Я вольный человек, индивидуальный предприниматель и нигде не привязан. Сейчас меня Сергей Жигунов обратно затянул в кино, в свой продюсерский центр. Там много всякой работы. А вообще сейчас у меня в работе два сценария, четыре пьесы и еще одна опера. У меня уже с Журбиным есть опера под названием „Анна К.“ по мотивам „Анны Карениной“», — так ответил любимец фейсбучных вольнодумцев на вопрос, в каком социальном статусе пребывает ныне.

Впрочем, пора уже было на сцену, где Сергей Плотов неожиданным образом изменился в обличье. Откуда-то взялся хищный ленинский прищур, на губах заиграла сардоническая улыбка, а над аккуратной лысиной словно бы воспарил неявный, но очевидный панковский «ирокез».


Читал свои вирши автор с пулеметной скоростью, пробиваясь сквозь взрывы хохота и не отвлекаясь на досужие рассуждения о том, как, почему и из какого сора родились эти стихи.

Лирический герой Сергея Плотова — не гражданин мира, но человек вполне конкретного возраста и социального статуса. Из тех, чье детство пришлось на сомнительное благополучие застойных 1970-х, юность — на хмельные перестроечные 1980-е и 1990-е, зрелость — на начало нулевых. Об этих своих ровесниках и пишет поэт — о поживших в трех эпохах, переживших несколько локальных войн, несколько глобальных кризисов и как минимум одну пандемию.

И история жизни укладывается в несколько строк:

На проспекте Мира, 47 
Штукатурка тихо облетает.
Нелюбимый мной СССР 
Запахами детства оплетает. 

И, ключами ржавыми звеня, 
Я поодаль встану, как ***. 
И прохожий спросит у меня: 
«Эй, мужик, здесь жизнь не проходила?» 

Публика на самом деле просто веселилась и весело ржала. Чему немало помогала нецензурная лексика и безудержные игры с цитатами из чужих стихов.


Он пишет от лица ворчуна, интеллигента-неудачника, который иногда замахивается на власть. Но несмело. 

Сижу, размышляя сейчас про тех, 
Кто выйти пытается за черту. 
Я лично всегда выбирал протест —  
Ел снег, хмурил брови, мочил манту, 

Курил, матерился и щурил глаз, 
На красный дорогу перебегал 
И в юности бурной своей не раз 
Матросил, а после девиц бросал. 

И грипп на ногах я переносил, 
И часто без шапки в мороз ходил, 
Покуда задирист и молод был — 
Крушил режим, не жалея сил. 

Такой вот я самобытный тип, 
Без тормозов и без якорей. 
Едва ли многие так смогли б — 
Нехватка в мире нас, бунтарей.

Получасовой блок, десять минут на перерыв, еще один блок, и завершающий — на котором зрители помирали от смеха, слушая совершенно неполиткорректную версию романа «Анна Каренина» — как если бы ее зарифмовал и прочел в своей неподражаемой манере Корней Чуковский.

На вопрос, как ему удается выступать в таком жестком и энергичном формате, Сергей ответил цитатой из булгаковской «Белой гвардии»: «Достигается упражнением». 

Он с этой программой, оказывается, объездил полмира: Америка, Израиль, Германия, а также многочисленные клубы и клубики необъятной нашей Родины. Словом, везде, где есть русская диаспора, где теплится русский дух и крепко пахнет Русью, — там рано или поздно появляется наш герой, одной рукой крепко сжимая планшет с текстами, а другой утирая взопревший лоб. Ибо нелегкая это работа — веселить россиян по субботам. 

Андрей Макаревич написал о Плотове от всего сердца стишок под названием «ПАМЯТКА МОЛОДЫМ ЛИТЕРАТОРАМ».

Цветков — прекрасен и любим. 
Бахыт — изыскан и бесценен. 
Кабанов, ***, непостижим, 
А Плотов просто совершенен. 

Переплетая слезы-смех, 
Иртеньев тоже лучше всех. 
Усвоил список на корню? 
Иди, пиши свою ***.

Текст: Юрий Богатенков