Международный конкурс новой драматургии «Ремарка», на который молодые драматурги заявили больше 800 пьес, в этом году впервые «приземлился» в Челябинске с финальными читками. Финал — это 9 пьес-победителей, отобранных экспертами «Ремарки», и еще 3 пьесы, которые назвали лучшими ридеры из Челябинска (режиссеры, критики, актеры).
Читка пьесы — когда актеры, сидя на стульях, читают текст по ролям — стандартный этап, с которого в театре начинают работу над новой пьесой. Но уже лет двадцать назад закрытый репетиционный процесс открыли для зрителя и сделали специальным театральным событием. Правда, такой формат считался эстетским и, скорее, столичным: в городах России (не в Москве и не в Петербурге) публика привыкла к стандартным постановкам, когда актеры текст выучили, надели костюмы и играют, как положено, премьеру.
Открытие лаборатории «Контур Любимовки» в усадьбе Рябинина (июль 2022 года)
В 2022 году Челябинск с лабораторией «Контур Любимовки» порвал этот шаблон: на пьесы никому не известных молодых драматургов, на встречи с ними было трудно пробиться. Зрители активно обсуждали, как и почему герои оказались вот в такой странной/сложной/дикой/невозможной ситуации. И что же, наконец, хотел сказать автор. Именно после теплого приема «Любимовки» Иван Миневцев, главный режиссер Молодежного театра (ставшего площадкой лаборатории), сказал, что город готов к современной драматургии. И в 2023 году привез в Челябинск «Ремарку» — впервые за одиннадцать лет существования Всероссийского конкурса новой драматургии.
«Мне кажется, это очень круто. Я очень рад за Челябинск. Город стал на несколько дней центром современной драматургии, это замечательно», — сказал Алексей Житковский, один из ведущих молодых драматургов, чья пьеса «Железный всадник» завершала «Ремарку».
Екатерина Бронникова, ученица Николая Коляды, представила свою новую пьесу «Цапля» (фото: Игорь Шутов)
…Однажды Паша принес домой цаплю со сломанным крылом. Он решил ее спасти. Его жена Аня не то чтобы очень рада, а даже совсем наоборот. Цапля — это ужасно, она все портит. Молодая семья с ипотекой должна выживать с цаплей на кухне. Это история не о том, как муж (молодой ученый) сошел с ума, а о том, как не слышат друг друга эти двое, как они несчастны вместе, но не умеют даже поговорить об этом. Ты слушаешь диалоги супругов и смеешься, как все точно ухвачено в репликах, а в финале чувствуешь, как им холодно, одиноко и горько. Очень рифмуется с «Солнечной линией» Ивана Вырыпаева. Ставил читку режиссер Озерского театра «Наш дом» Андрей Сюськин (он же играл мужа Пашу).
«Я принес пьесу „Цапля“ домой и, пока читал, хохотал до колик, без остановок. Дал почитать жене. Она рыдала навзрыд и потом еще полдня со мной не разговаривала. Это шикарная история с огромным эмоциональным диапазоном. Я сам хотел ее ставить», — сказал на обсуждении режиссер Челябинского Молодежного театра Дмитрий Писарев.
Екатерина Бронникова призналась, что история реальная, только вместо цапли дома у ее друзей жил аист, но тоже раненый. И закончилось все совсем по-другому, но это уже детали.
Отношения в современной паре — это что? Они друг друга любят или терпят? Почему они не могут нормально поговорить? Почему не разводятся? Почему муж узнает о том, что жена сделала аборт, из истории ее браузера? Они останутся вместе или как? Все эти вопросы живо волновали и экспертов конкурса, высоко оценивших текст и даже сравнивших уровень иронии с мастерством Ильфа и Петрова, и обычных зрителей, у которых такие же обычные семьи.
Одной из первых на «Ремарке» читали пьесу Анны Морозовой «Фабрика по созданию вундеркиндов»
«Фабрика по созданию вундеркиндов» — история про девочку с идеальным слухом, которую амбициозная мать устроила в музыкальную школу для одаренных. И эта школа девочку чуть не убила. В драматической канве школа превратилась в фабрику по созданию «экземпляров» — гениев. Девочка со всей подростковой изворотливостью конфликтовала с мамашей, влюблялась и искала свой собственный путь в жизни. Есть в этой пьесе и еще один слой — про то, как современная система образования растит достигаторов, а всех неудачников вытесняет к кассам «Пятерочки» или барной стойке придорожной забегаловки.
Читку пьесы подготовила Екатерина Романова, молодой режиссер из ЧГИКа. На сцене поместились артисты Молодежного, Театра драмы, студенты и стулья. И много личного. И озеро с рыбами. И немного Улан-Удэ.
В финале после аплодисментов каждый второй, если не первый, вставал и представлялся, как в кружке анонимных алкоголиков: «Здравствуйте, я Маша, и я бросила музыкалку в выпускном классе». Или художку за пару лет до выпуска. Или не бросила, но не подходила потом к инструменту десять лет.
Драматург Анна Морозова
Дружно охнули все те, кто не знал, что эта история для драматурга Анны Морозовой автобиографична.
«Привет, я Аня, у меня абсолютный слух. Я училась в закрытой школе, а вот та самая цепочка от папы, я до сих пор ее ношу. Пьеса была для меня очень долгим сеансом психотерапии. Да, все случившееся — реально. За исключением любви с Егором — с этим мне не очень везло. В жизни все было немножко скучнее. Но вот диалоги с педагогами, с мамой, особенно с мамой, по памяти воспроизводила. А? Какие у нас сейчас отношения с мамой? Ой, знаете, пожалуй, эту историю я понесу своему психотерапевту», — подытожила читку Анна Морозова.
Читка пьесы «Рождество в котле» (Наталья Ключарева) в постановке Игоря Бармасова (театр «Манекен») поделила зал надвое
«В центре Берлина стоит разбомбленная церковь. Там я увидела картину «Сталинградская мадонна», она была нарисована на обороте географической карты. Автором был немец, доктор Курт Ройберг. На русском языке я не нашла ничего о нем, зато нашла книгу на немецком. Его воспоминания стали основой сюжета, как и письма, дневники и документы советских заключенных. У меня не было задачи показать, что фашисты хорошие, а русские плохие. Я хотела показать человека в нечеловеческих условиях», — пояснила драматург Наталья Ключарева.
Зал, в единственный раз за все четыре дня театрального марафона, после читки встал и стоя благодарил аплодисментами автора и актеров «Манекена». Эксперты и драматурги без реверансов назвали пьесу «агиткой», «мертвым текстом», объяснили замысел желанием автора хайпануть. Молодые зрители, по возрасту студенты, еще не вполне справились с волнением от пережитого, со слезами на глазах слушали жесткие оценки профессионалов, переглядывались и шептались: «Как это? Почему? Разве так?» Не каждый найдет силы встать и рассказать, что почувствовал.
Режиссер Игорь Бармасов и актеры в комбинезонах врачей из ковидных клиник молча слушали критиков, в заключение Бармасов сказал, что был примерно к такому разбору готов.
«Я очень благодарен Игорю Бармасову, что он взял этот расстрельный текст. Игорь, спасибо тебе и спасибо прекрасным актерам, вы суперсмелые и суперталантливые. Театр сейчас единственное место, где мы можем честно обменяться мнениями, в том числе на такую очень сложную тему. У меня тоже было ощущение, что штампованно сделаны русские, они пьют и злые, даже березы, они кривые. Но текст в целом, надо признать, глубоко гуманистический. Текст основан на любви к семье, на любви к человеку, как к созданию Божьему. Это посыл христианского масштаба привел текст на сцену. Если бы не это, получилась бы пустая агитка. Не могу сказать, поставил бы я эту пьесу в театре. Хотя нет. Могу. Нет, сейчас не поставил бы. Мне не хочется, чтобы зал делился пополам», — завершил прения Иван Миневцев.
Через час автору Наталье Ключаревой пришло предложение поставить «Рождество в котле» в одном из театров Ярославля.
Драматург Наталья Ключарева сказала, что мнение зрителей очень часто не совпадает с мнением критиков
Читку пьесы «Свободное падение» Рината Ташимова проводили на малой сцене, под самой крышей. Ринат Ташимов — воспитанник драматургической школы Коляды, сибирский татарин и автор провокационной пьесы «Первый хлеб», которая несколько лет назад спровоцировала гневные вспышки на патриотическом своде России. А еще у Рината в активе полнометражный фильм «Второе солнце», который успешно прокатился по российским кинофестивалям, но до больших экранов пока не добрался.
Его «Свободное падение» — сюрреалистическая сказка о том, как мальчик-инвалид вдруг вырастает крепким и талантливым, вопреки собственной судьбе. Как он вдруг летит в космос и спасает мир. Такой вот Форрест Гамп русского разлива: угловатый, странноватый, добрый, честный и справедливый. И при любом удобном случае он говорит: «Это неправильно». А вокруг него: отчим — ветеран чеченской войны, мать, которая в 1990-е выживала как могла, жена-алкоголичка и дочь-зумер с промытыми пропагандой мозгами. И лишь в последние несколько минут у странного парня появляется не менее странный друг — травести-смотритель из зоопарка.
Читку сделал режиссер mini театра и Молодежки Александр Черепанов. Действие получилось очень лаконичным: семь актеров крутятся в креслах, оборачиваясь к зрителям, друг к другу, а то и вовсе к Господу Богу. Есть музыкальные вставки, звуки выстрелов и военной «вертушки». Автор признается, что пьеса написана в марте 2022 года. Это его реакция на случившееся, единственно возможная, потому что он хочет остаться в России.
Драматург Ринат Ташимов больше не верит в нормальных людей
Эксперт «Ремарки» Наталья Ивацик драматургическую работу оценила высоко: «Я бессознательно влюблена в этот текст. Форест для меня — такой американский князь Мышкин, сопротивляется злу и насилию. Спасибо, отличная пьеса!»
Особенно экспертам, зрителям и драматургам понравилась кинематографичность текста. Разбросанные во времени фрагменты событий действительно собираются в голове как мощное артхаусное кино, с массой «пасхалок» по тексту — тут и «балабановщина», и «сигаревщина», и даже кое-что из мистического триллера «Константин». Но главный вопрос, который вызвал чуть ли не драку за микрофон: «Зачем нужно было делать Фореста инвалидом?». Версий предложили массу: он должен как герой пройти этот путь, преодолеть себя, это его крест. Ответ драматурга оказался жестче и красноречивее.
«Потому что эту страну нормальные и здоровые люди не спасут. Надежда только на других, на особенных. Потому что здоровые все про**али. Как говорит Коляда, в России выживает слабейший. Так что я продолжаю традицию уральской школы драматургии», — емко и коротко заканчивает встречу Ринат Ташимов.
Читка пьесы «Железный всадник» Алексея Житковского в исполнении актеров Молодежного театра (постановка Ивана Миневцева)
Иван Миневцев признался в любви Житковскому (Алексей был на связи с театром онлайн), сказал, что страшно рад, что ставил именно эту пьесу, и как ему повезло. Не исключаем, что «Железный всадник» возьмут в репертуар Молодежки, как уже случалось с «Человеком в закрытой комнате», «Другом моим» и «Чужими письмами» после лабораторий «Контур Любимовки».
Арт-директор конкурса «Ремарка» Дмитрий Тарасов не скрывал восхищения челябинским зрителем
«У вас потрясающий зритель. Мы с коллегами в восторге. Когда встают люди из зала и толково, пусть без профессиональных терминов, но объясняют, что они увидели и что думают по этому поводу, это круто. Теплый зал, прямо горячий даже моментами. Челябинск нас восхитил, такое очень редко бывает в театрах. В вашем городе понимают современную драматургию и ценят откровенный разговор. Обсуждения после читок были порой не менее захватывающими, чем сами читки», — так сформулировал общие впечатления один из четырех арт-директоров «Ремарки» Дмитрий Тарасов.
Для тех, у кого современная драматургия до сих пор ассоциируется с истерикой, чернухой, романтикой дна, воспеванием пороков и демонстративным расчесыванием ран, сообщаем, что нет. Это исповедальные истории близких тебе людей. Их рассказывают люди, которые живут с тобой в одном времени, прямо сейчас. Им так же больно. Так же страшно. Так же непонятно. Поэтому с ними есть о чем поговорить.
«Это было незабываемо. Я благодарю театры области за открытость, доверие, смелость и талант. Как здорово, что мы вместе можем создавать большое. Я благодарю Молодежный театр — мы работали как одна команда. Спасибо всем! Мы попали в историю, и она расставит все оценки. Про какую-то пьесу никогда больше не вспомнят, другую через месяц поставят, и она будет с успехом идти и радовать огромное количество зрителей. Иную вспомнят лет через сорок и будут изучать в школах. Неизвестно. Все это неизвестно. Пока мы радуемся, что все у нас получилось», — завершил «Ремарку» человек, благодаря которому она и состоялась, Иван Миневцев.
На финальной читке Житковского свободные места оставались только на полу
