Сегодня, 10 октября, в Челябинске стартовал фестиваль «Камерата». С постановкой «Тарас Бульба» на открытие приехал Николай Коляда со своей труппой. Перед началом спектакля на сцене Камерного театра мы успели поговорить с режиссером.

Вы сами любите «Камерату»?

Конечно, любим, каждый год ездим. Мы вот вышли на сцену и вспомнили, что тут играли и «12 стульев», и «Гамлета» и 20 лет назад играли «Птицу феникс».

И не только на «Камерату» приезжали: были в Челябинске с читками, марафонами, много-много всего было.

Для зрителей это праздник. А что «Камерата» дает театралам? Пообщаться, потусоваться?

Ну какое там. Я вот наш Екатеринбургский ТЮЗ увидел — отвернулся, будто не знаю. Я не тусуюсь ни с кем. Мы отыграли и уехали, не будет обсуждений.

О чем ваш спектакль?

Мой спектакль, во-первых, рассказывает о том… Как Гоголь писал: «Найдется ли на свете сила, которая пересилит русскую силу». А во-вторых, там в финале важная песня: «Девочки, молите Бога, чтобы кончилась война. А не кончится война — не выйдет замуж ни одна». Не будет продолжения рода, некому будет доить корову, пахать и сеять. Нужен мир. То, о чем мы все мечтаем. Нет ничего дороже человеческой жизни.

Не знаю, как публика примет. У нас на ура идет, в Москве — тоже.

Почему тенденция сейчас — возвращаться к классической литературе, о которой мы не вспоминали со школы. Откуда?

Да всегда было так. В советское время был план на шесть спектаклей в год. Обязательно три — классика, одна — производственная постановка, одна — детская, третья — современная. Я живу по разнарядке.

Вы? По разнарядке?

Конечно.

«Моя разнарядка — публика. Нет аншлага — жить нельзя. Мы 20 лет существуем, и все 20 лет мы частный театр. Нам не помогает государство. Мы единственный театр из приехавших, у кого нет спонсоров. Мы живем благодаря билетам»,— рассказывает режиссер.

Мещанинова нам заплатит гонорар — мы перекрестимся. Я привез 40 человек, это по 500 рублей суточных.

«Мне скажут, что я деньги считаю. А как не считать? Без разницы: что классика, что современная, что зарубежная, главное — полный зал. Мнение критиков неинтересно. Что они мне скажут? Научат правильно спектакли ставить? Я 50 лет в театре работаю. Моими волосами посыпаны все сцены мира. Критики спросят: „Николай, а ты за белых или за красных?“ Я за мир и гуманизм», — высказывается Коляда.

Спектакль посвящен Галине Волчек, почему?

Два года назад ставил «Вишневый сад» в Польше. До сих пор, кстати, идет, спектакль блестящий.

Я после премьеры ложусь спать. Вижу, как иду по старому «Современнику», который сейчас разрушили. И сидит Галина Борисовна Волчек. Курит, ругается, на меня не смотрит. Думаю: «Что ж она»? Читает инсценировку: «Тарас Бульба. Николай Коляда». А я в последний раз «Бульбу» читал в восьмом классе.

Проснулся, написал своим в театр: «Приеду — будем ставить „Бульбу“. Мне Волчек сказала с того света».

Я написал, приехал, начал репетировать, это был январь 2022 года. Первое действие сделали. Потом я уехал отдохнуть в Египет. В февраля началось то, что началось. Театр в раздрае, говорят, что такое нельзя это ставить и показывать. Там такие слова. Я сказал, что будем.

27 мая состоялась премьера, я в программке написал: «В память о Галине Волчек».

Это переосмысление оригинала? Для кого это?

Мне кажется, я прочитал так, как и есть у Гоголя. Ходят ко мне и школьники, и чиновники, и бабушки, и дедушки. Пришел однажды важный чиновник и после финала из зала исчез. Я ему звоню после и спрашиваю, где он.

«Коля, я тут. У театра. Под тополем стою, плачу», — отвечает.

Пробивает всех. И белых, и красных.