Сегодня, 12 апреля, в Центральном районном суде Челябинска начались допросы свидетелей по делу о халатности, которая, по версии следствия, и привела к пожару и последующему взрыву в ГКБ № 2 31 октября 2020 года. На скамье подсудимых — заместитель главного врача по административно-хозяйственным вопросам Виктор Вяткин. Корреспондент Первого областного информагентства побывала на заседании.
Для дачи показаний в зал суда пригласили первого свидетеля — главного врача больницы Ольгу Поздееву. Она рассказала суду, что решение об установке дополнительного кислородного оборудования принималось экстренно, в условиях стремительного роста больных коронавирусом. Главврач подчеркнула, что без новых криоцилиндров пациентам попросту не хватило бы кислорода.
«Кислородный пункт у нас существовал по документам с 2011 года, если я не ошибаюсь. Было два криоцилиндра. В первую волну пандемии COVID-19 их было достаточно, они сработали нормально. А в сентябре 2020 года количество тяжелых больных увеличилось», — рассказала Ольга Поздеева.
«А кем было принято решение об установке дополнительных криоцилиндров?» — спросила гособвинитель.
«Территория госпиталя по приказу была изолирована. Там работала комиссия, с которой мы общались удаленно по Skype. Коллегиально было решено поставить оборудование. Но я не могу сейчас сказать точно, кто входил в состав комиссии. Контроль над кислородным пунктом осуществлял техник Сергей Соломенцев, а также инженер больницы и специалист по охране труда. Внутри пункта находились тепловые пушки. Насколько мне известно, их не включали. Их установили на случай замерзания кислорода в зимнее время. Служебную записку на установку тепловых пушек подписывала я. Она пришла от Виктора Вяткина, видимо. Отмечу, на время работы больницы как ковидного госпиталя Виктор Вяткин продолжил исполнение служебных обязанностей в небольшой поликлинике на Российской. И я тоже», — сказала главврач.
При этом Ольга Поздеева напомнила, что не обладает техническими знаниями и не могла расценить степень опасности в работе взорвавшегося объекта. Главврач и не отрицает, что установка дополнительных криоцилиндров прошла без контроля Ростехнадзора.
«В этот момент была чрезвычайная ситуация, все действовали в интересах пациентов. На запуск проекта со всеми согласованиями потребовалось бы не менее года», — заключила руководитель больницы.
В зал заседания пригласили следующего свидетеля — начальника управления эксплуатации развития и укрепления материально-технической базы и информационных технологий министерства здравоохранения Челябинской области Ольгу Перетятко. Осенью 2020 года она вместе с замминистра здравоохранения региона Александром Кузнецовым проводила проверку госпитальных баз.
«Мы проверяли достаточность оснащения пациентов кислородом на госпитальных базах. Кузнецов инспектировал реанимационные блоки внутри. Я смотрела, что снаружи. В ГКБ № 2 мы обратили внимание на резервное электроснабжение. Из-за необходимости увеличения расхода кислорода в больнице увеличили диаметр кислородного провода», — рассказала Ольга Перетятко.
Как и главврач больницы, она подчеркнула, что пункт развернули в экстренных условиях, а на проведение экспертизы проекта ушло бы время. И в стандартной ситуации все знают, как действовать, в стихийной — нет.
Техник по обслуживанию кислородных баллонов в ГКБ № 2 проработал всего два дня. 31 октября 2020 года в 8 утра именно он заполнял баллоны.
«Емкость-накопитель сверху над кислородным пунктом была заполнена. К ней я присоединил шлаг и заполнил 4 газификатора. Ушло на это минут 30—40. Позвонил Соломинцеву, отчитался. Уехал домой. Уже ближе к обеду он мне позвонил и рассказал о случившемся», — рассказал техник.
«Как вы думаете, почему взрыв произошел? Вам известно, была ли утечка кислорода?» — спросил адвокат.
«Не могу сказать точно. Что-то связано с электропроводкой. Короткое замыкание, возможно. В момент заправки была утечка кислорода из криоцилиндра. Это было некритично», — сказал мужчина.
«В ваши обязанности входило остановить деятельность станции в момент утечки?» — спросил адвокат подсудимого. «Нет, не входило. И повторюсь, утечка была слабой, просто немного шипело и все», — ответил техник.
«Кто-то включал тепловые пушки в тот день?» — задал вопрос адвокат.
«Утром там был только я. Я не помню, включал или нет. За всеми приборами Соломенцев следил в режиме онлайн», — объяснил свидетель.
Отметим, сам Виктор Вяткин на первом заседании не признал вину в полном объеме, однако следствие полагает, что подсудимому было известно об опасности работы с таким оборудованием. Зная это, в обход исполнения требований нормативных актов, без постановки на учете в Ростехнадзор, Вяткин отдал распоряжение технику об установке криоцилиндров «Челябтехгаза».
На следующем заседании суд допросит еще шестерых свидетелей по делу.
Напомним, взрыв кислородной станции произошел в первой половине дня 31 октября прошлого года в ГКБ № 2. К этому времени в клинике уже скончались три пациента, еще двум больным в момент взрыва медики проводили реанимационные мероприятия — спасти их также не удалось.
По факту происшествия в отношении заместителя главврача по административно-хозяйственным вопросам Виктора Вяткина было возбуждено уголовное дело по части 1, прим. 1 статьи 293 УК РФ («Халатность»). Ущерб здравоохранению оценивают почти в 20 миллионов рублей.
